© 2024 Иннокентий Алексеевич МАРТЫНОВ
МАиБ 2024 – № 2(28)
DOI: https://doi.org/10.33876/2224-9680/2024-2-28/08
Ссылка при цитировании:
Мартынов И.А. (2024) Туберкулезная инфекция в контексте актуальных социальных вызовов, Медицинская антропология и биоэтика, № 2(28).
Иннокентий Алексеевич Мартынов –
сотрудник
Центра медицинской антропологии
Института этнологии и антропологии
им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН
(Москва)
https://orcid.org/0000-0002-3425-3669/
E—mail: i.martynov@iea.ras.ru
Ключевые слова: туберкулез, вооруженные конфликты, беженцы, социальные детерминанты инфекции, комплементарная медицина
Аннотация. Распространение туберкулезной инфекции представляет собой серьезную глобальную проблему здравоохранения, характеризующуюся сложными медицинскими, социальными и экономическими аспектами. В этом кратком проблемном обзоре рассматривается многогранная природа распространения ТБ в контексте актуальных социальных вызовов с акцентом на возникновение лекарственно-устойчивых штаммов, влияние вооруженных конфликтов и проблемы беженцев. В новейшей зарубежной научной литературе демонстрируется, как военные конфликты влекут серьезные последствия для глобальной борьбы с туберкулезом (на примере Эфиопии, Судана, Сирии и Украины). В значительной степени распространению туберкулеза способствует вынужденное перемещение лиц. Это происходит из-за перенаселенности, ограниченного доступа к медицинской помощи и перемещения лекарственно-устойчивых штаммов через границы. Особое внимание в рассматриваемых исследованиях уделяется ситуации на Украине, где уже существовавшие высокие показатели лекарственно-устойчивого ТБ в сочетании с масштабным перемещением населения создали значительную угрозу для биологической безопасности и социального благополучия сопредельных стран. В тексте подчеркивается необходимость комплексных подходов, направленных как на медицинское вмешательство, так и на работу с социальными детерминантами инфекции, для эффективной борьбы с ТБ.
Распространение туберкулеза (ТБ) в современном обществе представляет собой сложную и многогранную проблему, охватывающую медицинскую, социальную и экономическую сферы. Несмотря на значительные успехи в лечении и диагностике, ТБ продолжает представлять собой серьезную угрозу для здоровья населения планеты. Эта проблема усугубляется появлением лекарственно-устойчивых штаммов, социально-экономическим неравенством и нагрузкой на системы здравоохранения, вызванной одновременными кризисами, такими как недавняя пандемия коронавирусной инфекции. Взаимодействие этих факторов способствует постоянному распространению ТБ в различных регионах мира (и даже «возвращению» в регионах, где эпидемиологическая обстановка по ТБ считалась многие годы благоприятной, как, например, в Европе), что делает его насущной проблемой для общественного здравоохранения.
Серьезным аспектом проблемы ТБ является появление штаммов с множественной и широкой лекарственной устойчивостью (далее ТБ с МЛУ и ТБ с ШЛУ). Терапия этих устойчивых штаммов требует более длительных и токсичных схем лечения, которые зачастую дороги и недоступны, особенно в условиях ограниченных ресурсов (Alsayed & Gunosewoyo 2023). Ситуация осложняется высокой распространенностью ВИЧ-инфекции, ослабляющей иммунитет и повышающей уязвимость к ТБ (Warner & Wood 2023; Novozhylova et al. 2023). Это актуально и для России. Последние данные свидетельствуют о значительной тенденции к снижению заболеваемости ВИЧ-инфекцией, но в то же время отмечается рост распространенности, а это говорит о том, что, хотя новых случаев регистрируется меньше, число людей, живущих с ВИЧ, продолжает расти (Ogarkova et. al. 2023). Более того, значительная часть населения планеты являются носителями латентной туберкулезной инфекции, которая может реактивироваться в условиях иммуносупрессии или стресса. Понимание биологической динамики как активного, так и латентного ТБ имеет решающее значение для разработки эффективных стратегий ответа на актуальный вызов (Borah et al. 2021).
ТБ в непропорционально большой степени поражает население с низким уровнем дохода, где неблагоприятные условия жизни, недостаточное питание и ограниченный доступ к медицинскому обслуживанию способствуют распространению бацилл и препятствуют соблюдению режима лечения (Warner & Wood 2023; Novozhylova et al. 2023). Такие социально-экономические различия повышают уязвимость этих групп населения и подчеркивают важность разработки социальных детерминант здоровья и болезни для эффективной борьбы с ТБ. Неадекватная инфраструктура здравоохранения, включая отсутствие быстрой диагностики и недостаточный последующий уход, способствует неудачам в лечении и рецидивам (Novozhylova et al. 2023; Khan et al. 2021). Пандемия COVID-19 еще больше усугубила эти проблемы, поскольку ресурсы были перераспределены в ущерб программам по борьбе с ТБ, что привело к увеличению случаев недостаточной диагностики и прерывания лечения (Khan et al. 2021).
Миграция и урбанизация в значительной степени способствуют распространению ТБ, поскольку они часто связаны с перемещением из районов с высоким уровнем заболеваемости в районы с низким уровнем заболеваемости, что усложняет усилия по борьбе с ТБ и затрудняет отслеживание и ведение случаев ТБ (Малеев 2020). Кроме того, несоблюдение режима лечения остается одним из важнейших препятствий для успешной терапии ТБ. Такие факторы, как наркотическая и алкогольная зависимость, сопутствующие заболевания, например, диабет, и различные социально-экономические стрессовые факторы могут привести к нарушению программы лечения ТБ, что в конечном итоге повышает риск рецидива и возможность развития лекарственной устойчивости (Salam et al. 2020).
Военные конфликты во многом влияют на распространение и «возвращение» ТБ, разрушая системы здравоохранения и создавая условия, способствующие распространению заболевания. Разрушение инфраструктуры здравоохранения во время вооруженных конфликтов серьезно затрудняет диагностику и лечение ТБ. Например, продолжающийся конфликт в Судане привел к разрушению местных систем здравоохранения, в результате чего функционирует лишь треть больниц, что осложняет диагностику и лечение ТБ, особенно среди уязвимых групп населения, таких как дети (Babiker et al. 2024). В Тигрее (Эфиопия) пострадало более 70% медицинских учреждений, что привело к значительному сокращению объема медицинского обслуживания по поводу ТБ (Gebrehiwot et al. 2024). Речь идет не только о физическом ущербе, нанесенном медицинским учреждениям. Ресурсы здравоохранения в зонах конфликтов часто перенаправляются на устранение непосредственных повреждений, связанных с войной, в результате чего программы по борьбе с инфекционными заболеваниями недофинансируются и недоукомплектовываются (Gele et al. 2010). В результате перераспределения ресурсов и персонала возникают пробелы в наблюдении, диагностике и непрерывности лечения, что потенциально может привести к увеличению передачи инфекции и развитию лекарственно-устойчивых штаммов. Ущерб медицинской инфраструктуре также приводит к потере медицинской документации и диагностического оборудования, как это наблюдалось в Эфиопии, что значительно затрудняет борьбу с ТБ и усложняет последующее наблюдение за пациентами (Gebrehiwot et al. 2024). Кроме того, конфликты нарушают программы вакцинации и профилактические меры, что усугубляет распространение ТБ. В Эфиопии разрушение системы здравоохранения привело к задержкам в диагностике и увеличению популярности самолечения (Gele et al. 2010).
Масштабное вынужденное перемещение населения в результате военных конфликтов вынуждает людей оказываться в лагерях беженцев или в условиях перенаселенности – идеальной среде для передачи ТБ. Сложное взаимодействие факторов в среде беженцев формирует условия, благоприятные для передачи и прогрессирования ТБ, создавая критические проблемы для глобальных усилий по борьбе с ним. Высокая плотность населения в лагерях или временных убежищах в сочетании с недостаточной вентиляцией и несоблюдением правил гигиены предоставляют идеальные условия для распространения бацилл ТБ (van Loenhout-Rooyackers 1994; Meaza et al. 2023; Bianchi et al. 2024). Стресс, недоедание и низкий уровень жизни среди беженцев еще больше увеличивают вероятность того, что латентные инфекции ТБ перейдут в активную форму заболевания, превращая бессимптомных носителей в источники инфекции (Semianiv et al. 2023; Ford et al. 2008). Геномные исследования, проведенные в лагерях беженцев в Эфиопии, выявили повторяющиеся кластеры передачи ТБ, что подчеркивает актуальность целенаправленных мероприятий по прерыванию цепочек передачи в таких условиях (Meaza et al. 2023). Гражданская война в Сирии привела к увеличению числа случаев заболевания туберкулезом в соседних странах, что объясняется притоком беженцев, живущих в плохих условиях (Ismail et al. 2018). Аналогичным образом миграция беженцев с Украины повысила риски заболевания туберкулезом в Европе, поскольку эти перемещенные лица сталкиваются со стрессом, плохим питанием и ограниченным доступом к медицинским услугам. Эти факторы снижают иммунную функцию и повышают уязвимость к ТБ инфекции и реактивации латентного ТБ (Wilczek et al. 2023; Semianiv et al. 2023). Кроме того, препятствия к постоянному медицинскому обслуживанию способствуют прерыванию лечения и увеличению передачи лекарственно-устойчивых штаммов ТБ (далее – ТБ с ЛУ) среди перемещенных лиц (Nowiński et al. 2023). Отсутствие непрерывного медицинского обслуживания в нестабильных условиях проживания беженцев задерживает постановку диагноза, прерывает лечение и повышает риск развития лекарственной устойчивости (Marou et al. 2024; Spiegel et al. 2024). Это особенно важно, когда ресурсы здравоохранения должны быть направлены на решение других неотложных кризисных проблем, отвлекая внимание и финансирование от долгосрочных приоритетов общественного здравоохранения, таких как борьба с туберкулезом.
Вынужденно коммунальные условия жизни, возникающие в результате перемещения, значительно увеличивают число тесных контактов между людьми, что способствует распространению ТБ – как это наблюдалось среди беженцев в Турции, где такие условия были напрямую связаны с более высокими показателями передачи ТБ (Kurtuluş et al. 2020). Продолжающийся конфликт на Украине усугубляет глобальную проблему ТБ, поскольку беженцы переносят через границы штаммы ТБ с ЛУ, что еще больше осложняет усилия по борьбе с ТБ на региональном и мировом уровнях (Dohál et al. 2023; Wilczek et al. 2023).
Вынужденная миграция из регионов с высокой распространенностью ТБ создает дополнительные сложности для борьбы с ним в принимающих странах. Например, беженцы с Украины, где заболеваемость туберкулезом до начала военных действий составляла 44 случая на 100 000 населения, увеличили показатели выявления туберкулеза в странах миграции, таких как Чехия и Словакия (Semianiv et al. 2023; Dohál et al. 2023). Внедрение штаммов ТБ с множественной лекарственной устойчивостью (далее – ТБ с МЛУ), таких как штаммы генотипа «Пекин», создает значительные проблемы для программ борьбы с ТБ в принимающих странах, угрожая подорвать достигнутый ранее прогресс в снижении заболеваемости ТБ (Eldholm et al. 2016). В 2020 г. на Украине было зарегистрировано 4 257 случаев ТБ с ЛУ. Для сравнения, в Европейском союзе/Европейской экономической зоне выявлено только 566 случаев. Показатель успешности лечения ТБ с МЛУ на Украине остается низким – около 50% в 2021 г. Миграционный стресс, наличие сопутствующих заболеваний и неадекватное питание подвергают беженцев значительному риску заражения туберкулезом. К концу первого квартала 2022 г. около 6 миллионов человек покинули Украину в поисках убежища в других странах. Непринятие соответствующих мер может привести к быстрому распространению M. tuberculosis по всему миру и стать серьезной эпидемиологической проблемой. Заболеваемость туберкулезом растет в странах, принимающих перемещенных лиц. В Польше, Германии, Чешской Республике и Словакии наблюдается рост случаев заболевания туберкулезом среди иностранцев, особенно украинских мигрантов (Wilczek et. al. 2023).
Помимо прочего, и военнослужащие тоже подвергаются повышенному риску заболевания туберкулезом из-за факторов, присущих их рабочей среде, таких как проживание в замкнутом пространстве, дислокация в эндемичных по ТБ районах, физиологический стресс, связанный с военными операциями (O’Shea & Wilson 2013). Этот повышенный риск влияет не только на отдельных людей, но и на передачу ТБ в войсковых частях и среди гражданского населения (после демобилизации).
Реализация эффективных программ борьбы с ТБ в условиях военных конфликтов сопряжена с уникальными трудностями. Неадекватная приверженность лечению из-за перемещения или нехватки ресурсов повышает риск развития лекарственной устойчивости (Ford et al. 2008). Кроме того, обеспечение непрерывности лечения для перемещающихся групп населения требует нестандартного подхода. Такие организации, как «Врачи без границ» (MSF), внедрили «наборы для беженцев» с противотуберкулезными препаратами, чтобы перемещенные лица могли продолжать лечение без перерывов (Burki 2024). Усиленный эпиднадзор, целевые кампании по вакцинации и адаптируемые стратегии здравоохранения являются важнейшими компонентами лечения ТБ среди этих уязвимых групп населения (Marou et al. 2024; Bianchi et al. 2024). Кроме того, необходимо разрабатывать и социальные детерминанты инфекции. Распространение туберкулеза в современном обществе – свидетельство сложного комплекса медицинских, социальных и экономических факторов, влияющих на общественное здоровье. От появления штаммов с ЛУ до влияния вооруженных конфликтов и кризисов с беженцами – проблемы борьбы с туберкулезом разнообразны и взаимосвязаны. Для снижения распространения требуется комплексный подход, который не ограничивается только медицинскими мероприятиями. Он диктует необходимость целенаправленных стратегий по борьбе с лекарственной устойчивостью, улучшению инфраструктуры здравоохранения, устранению социально-экономического неравенства и решению уникальных проблем, возникающих в зонах конфликтов и среди беженцев. Только благодаря совместным усилиям, направленным на решение этих многогранных проблем, мы можем надеяться на эффективную борьбу с ТБ и смягчение его влияния на здоровье населения планеты. По мере продвижения вперед важно признать, что борьба с ТБ – это не только медицинская, но и более широкая общественная задача, требующая совместных и нетривиальных решений. Медико-социальные вызовы, которые нам бросает период после окончания вооруженных конфликтов – это не только проблемы, связанные с физическим или психологическим травматизмом. Это также и проблема распространения социально-значимых хронических инфекций, таких как ТБ.
Широкое распространение штаммов с множественной и сильной лекарственной устойчивостью создает значительные трудности, поскольку эти формы заболевания плохо поддаются стандартному лечению. Современные противотуберкулезные препараты требуют длительного применения и часто вызывают серьезные побочные эффекты, что снижает приверженность пациентов и влияет на успех терапии. Разработка новых лекарств остается ограниченной: за последние 40 лет было создано только два новых препарата, что подчеркивает необходимость поиска более эффективных и безопасных методик терапии.
В данном контексте возрастает значение исследований традиционной медицины, особенно в условиях ограниченных ресурсов. Эти подходы обладают рядом преимуществ, которые требуют дальнейшего изучения. В странах с низким и средним уровнем дохода, где туберкулез широко распространен, доступ к современным методам лечения часто затруднен из-за финансовых ограничений и слабой инфраструктуры здравоохранения. Традиционные и дополнительные лечебные технологии, основанные на местных природных ресурсах, могут быть более доступными и экономически оправданными, что особенно важно в послевоенный период, когда системы здравоохранения находятся в стадии восстановления. Кроме того, традиционные лекарства, укорененные в местной культуре, могут быть лучше восприняты пациентами. Это способствует улучшению приверженности лечению, что является ключевым фактором в борьбе с туберкулезом. Повышение приверженности снижает риск развития устойчивых штаммов заболевания.
История современной медицины показывает, что многие фармацевтические препараты имеют корни в традиционных средствах. Изучение традиционных методов лечения может открыть новые соединения или стратегии лечения, способные справиться с лекарственно-устойчивыми формами туберкулеза. Например, некоторые растения, используемые в народной медицине, обладают мощными антибактериальными свойствами, которые требуют дальнейшего изучения.
Традиционная медицина часто предлагает целостный подход, учитывающий не только физические симптомы, но и психосоциальные аспекты заболевания. Такой комплексный подход актуален при борьбе с сопутствующими заболеваниями, такими как депрессия, которые часто сопровождают туберкулез. В дополнение к этому отдельные растительные средства могут смягчать побочные эффекты противотуберкулезных препаратов или укреплять иммунную систему, что способствует улучшению результатов лечения. Развитие методов лечения на основе традиционных лекарств может стимулировать местную экономику, создавая возможности для устойчивого выращивания и переработки лекарственных растений. Этот аспект особенно важен для восстановления экономики в послевоенных регионах. С учетом увеличения числа случаев туберкулеза, устойчивого к лекарствам, поиск альтернативных решений становится крайне актуальным. Традиционная медицина может предложить новые подходы к лечению этих устойчивых форм заболевания. Исследования в области традиционной и народной медицины, которые допускаются в комплементарную лечебную сферу, могут привести к созданию интегративных схем, объединяющих эффективные методы принятого лечения с альтернативными подходами. Такая интеграция может повысить эффективность терапии, уменьшить затраты и снизить побочные эффекты, что в конечном итоге укрепит устойчивость систем здравоохранения и сделает борьбу с туберкулезом более успешной.
Наиболее изучена на предмет ее потенциала в лечении туберкулезной инфекции традиционная китайская медицина (ТКМ). Ряд специфических препаратов ТКМ исследовался как возможный компонент противотуберкулезной терапии. Исследователи применяли различные доклинические методологии, включая транскриптомику и сетевую фармакологию, чтобы раскрыть механизмы действия и эффекты этих формул. Также было проведено значительное количество клинических испытаний. Препарат NiuBeiXiaoHe (NBXH) продемонстрировал существенный противотуберкулезный эффект как в экспериментах на животных, так и в клинических испытаниях. Он усиливает противотуберкулезный иммунитет и одновременно подавляет чрезмерно активные иммунные реакции. Высокие дозы NBXH оказались особенно эффективны в восстановлении экспрессии генов, связанных с иммунитетом, и повышении цитотоксичности NK-клеток (Wang et al. 2024).
Другое исследование показало, что NBXH значительно снижает бактериовыделение и способствует регрессии рентгенологических проявлений туберкулеза, а также играет роль в модуляции иммунных реакций (Duan et al. 2021). Предварительные исследования в области вычислительной биологии указывают на то, что еще один распространенный в ТКМ препарат, Gejie Zhilao Pill (GJZLP), может обладать значительным противотуберкулезным потенциалом (Gao et al. 2024).
Некоторые препараты ТКМ продемонстрировали хорошие результаты в клинических условиях. Исследователи особо отмечают низкую токсичность и эффективность препаратов ТКМ в предотвращении рецидивов. Противотуберкулезные составы ТКМ могут быть изготовлены в различных формах, таких как таблетки, гранулы и отвары, что делает их подходящими для разнообразных потребностей пациентов. Несмотря на значительный потенциал ТКМ в лечении туберкулеза, важно учитывать необходимость дальнейших исследований для подтверждения полученных результатов. Интеграция ТКМ с биомедицинскими методами лечения туберкулеза может стать дополнительным подходом, однако для обеспечения безопасности и эффективности необходимы строгие клинические испытания и стандартизация рецептур ТКМ. Кроме того, для полного понимания роли этих формул в лечении туберкулеза необходимо детально изучить механизмы их действия.
Многие формулы ТКМ показали в клинических испытаниях высокую эффективность при минимальных или нулевых побочных эффектах. Это позволяет предположить, что ТКМ может стать эффективным дополнительным методом лечения туберкулеза, особенно в случаях, когда принятые биомедицинские технологии дают меньший результат или вызывают значительные побочные эффекты (Weihuai 2019). Низкая частота побочных эффектов крайне важна для повышения качества жизни пациентов и повышения приверженности лечению. Хотя результаты этих исследований многообещающие, важно учитывать необходимость проведения более масштабных клинических испытаний для подтверждения таких выводов среди различных групп населения.
Библиография / References
Малеев, В.В. (2020) Некоторые аспекты эволюции инфекционной патологии на современном этапе, Инфекционные болезни: новости, мнения, обучение, 27(4), с. 18–26.
* * * * *
Alsayed, S. S. R., & Gunosewoyo, H. (2023) Tuberculosis: Pathogenesis, Current Treatment Regimens and New Drug Targets, International Journal of Molecular Sciences, 24(6), 5202.
Babiker, O., Salih, E. H., & Ahmed, K. A. H. M. (2024) The challenges facing children with pulmonary tuberculosis – a catastrophe of civil war: Letter from Sudan, Respirology, 29(8), 734–735.
Bianchi, F. P., Fiacchini, D., Frisicale, E. M., Gili, R., Greco, S., Guicciardi, S., Riccò, M., Zichichi, S., Zotti, N., & Tafuri, S. (2024) Infectious risk profile and strategies for prevention and control of outbreaks in refugee, asylum seekers and migrant populations in EU/EEA countries: a systematic narrative review of evidences, Annali Di Igiene: Medicina Preventiva e Di Comunità, 36(1), 3–20.
Borah, P., Deb, P. K., Venugopala, K. N., Al-Shar’i, N. A., Singh, V., Deka, S., Srivastava, A., Tiwari, V., & Mailavaram, R. P. (2021) Tuberculosis: An Update on Pathophysiology, Molecular Mechanisms of Drug Resistance, Newer Anti-TB Drugs, Treatment Regimens and Host-Directed Therapies, Current Topics in Medicinal Chemistry, 21(4), 293–318.
Burki, T. (2024) Tuberculosis, conflict, and displacement, The Lancet Respiratory Medicine, 12(2), 116–117.
Duan, L.-Y., Duan, L.-Y., Liang, Y., Gong, W., Xue, Y., Mi, J., Wang, J., Wang, L., Jia, Z.-X., Jia, Z.-X., Lei, H., Liang, Y.-M., Liu, J., Zheng, Y., Zheng, Y., & Wu, X. (2021) Comparative study on the antituberculous effect and mechanism of the traditional Chinese medicines NiuBeiXiaoHe extract and JieHeWan, Military Medical Research, 8(1), 37.
Eldholm, V., Pettersson, J. H.-O., Brynildsrud, O. B., Kitchen, A., Rasmussen, E. M., Lillebaek, T., Rønning, J. O., Crudu, V., Mengshoel, A. T., Debech, N., Alfsnes, K., Bohlin, J., Pepperell, C. S., & Balloux, F. (2016) Armed conflict and population displacement as drivers of the evolution and dispersal of Mycobacterium tuberculosis, Proceedings of the National Academy of Sciences of the United States of America, 113(48), 13881–13886.
Ford, N., Sizaire, S., & Mills, E. (2008) TB in disasters, International Journal of Tuberculosis and Lung Disease, 12(10), 1105–1106.
Gao, Y., Shang, B., He, Y., Deng, W., Wang, L., & Sui, S. (2024) The mechanism of Gejie Zhilao Pill in treating tuberculosis based on network pharmacology and molecular docking verification, Frontiers in Cellular and Infection Microbiology, 14, 1405627.
Gebrehiwot, K. G., Gebregergis, G. B., Gebregziabher, M. G., Gebrecherkos, T., Tesfamariam, W. B., Gebretnsae, H., Berihu, G., Weldemhret, L., Gebremedhin, G., Wellay, T., Bekuretsion, H., Gebremedhin, A., Gebrehiwet, T., & Berhe, G. (2024) War related disruption of clinical tuberculosis services in Tigray, Ethiopia during the recent regional conflict: a mixed sequential method study, Conflict and Health, 18(1), 4.
Gele, A. A., & Bjune, G. (2010) Armed conflicts have an impact on the spread of tuberculosis: the case of the Somali Regional State of Ethiopia, Conflict and Health, 4, 1.
Ismail, M. B., Rafei, R., Dabboussi, F., & Hamze, M. (2018) Tuberculosis, war, and refugees: Spotlight on the Syrian humanitarian crisis, PLOS Pathogens, 14(6), e1007014.
Khan, F. M. A., Kazmi, Z., Hasan, M. M., Costa, A. C. dos S., Ahmad, S., & Essar, M. Y. (2021) Resurgence of tuberculosis amid COVID-19 in Peru: Associated risk factors and recommendations, International Journal of Health Planning and Management, 36(6), 2067–2075.
Kurtuluş, Ş., Can, R., & Sak, Z. H. A. (2020) New perspective on rise of tuberculosis cases: communal living, Central European Journal of Public Health, 28(4), 324–326.
Maleev, V.V. (2020) Nekotorye aspekty evolyutsii infektsionnoy patologii na sovremennom etape [Some aspects of the evolution of infectious pathology today], Infektsionnye bolezni: novosti, mneniya, obuchenie [Infectious diseases: news, views, training], 27(4), 18–26.
Marou, V., Vardavas, C. I., Aslanoglou, K., Nikitara, K., Plyta, Z., Leonardi-Bee, J., Atkins, K., Condell, O., Lamb, F., & Suk, Jonathan. E. (2024) The impact of conflict on infectious disease: a systematic literature review, Conflict and Health, 18(1), 1.
Meaza, A., Rivière, E., Bonsa, Z., Rennie, V., Gebremicael, G., Diego-Fuertes, M. de, Meehan, C. J., Medhin, G., Abebe, G., Ameni, G., Rie, A. V., & Gumi, B. (2023) Genomic transmission clusters and circulating lineages of Mycobacterium tuberculosis among refugees residing in refugee camps in Ethiopia, Infection, Genetics and Evolution, 109, 105530.
Novozhylova, I. O., Prykhodko, A., & Bushura, I. V. (2023) Causes of pulmonary tuberculosis relapses, Ukraïnsʹkij Pulʹmonologìčnij Žurnal, 31(2), 44–49.
Nowiński, A., Yedilbayev, A., Ladomirska, J., Dadu, A., Makarevich, T., Wesołowski, S., Cuchi, P., & Korzeniewska-Kosela, M. (2023) The impact of the war in Ukraine on the prevalence of multidrug-resistant tuberculosis in Poland: an epidemiological overview and overview of countermeasures implemented, European Respiratory Journal, 62(Suppl 67), PA667.
O’Shea, M. K., & Wilson, D. C. (2013) Tuberculosis and the military, Journal of the Royal Army Medical Corps, 159(3), 190–199.
Salam, A. A., Shafiq, S., Ikram, A., & Awan, N. J. (2020) Factors Responsible for Relapse Among the Cured Tuberculosis Patients and Frequency of Drug Resistance Among Them, The Journal of Medical Research, 6(5), 203–207.
Semianiv, I., Todoriko, L. D., Pidverbetska, O., Yeremenchuk, I., Toderika, Y., Todoriko, L., & Shevchenko, O. (2023) The war in Ukraine and the spread of tuberculosis in Europe, European Respiratory Journal, 62(Suppl 67), PA1963.
Spiegel, P., Abrahim, O., Altare, C., & Rajashekharaiah, H. (2024) Public Health in Settings of Conflict and Political Instability, Manson’s Tropical Diseases, Elsevier, P. 25–32.
van Loenhout-Rooyackers, J. H. (1994) Risk of tuberculosis in the inadequate handling of refugees seeking asylum, Nederlands Tijdschrift voor Geneeskunde, 138(50), 2496–2500.
Wang, L., Ma, Q., Zhang, J., Wang, L., Li, X., Liang, Y., & Wu, X. (2024) Transcriptomics-based anti-tuberculous mechanism of traditional Chinese polyherbal preparation NiuBeiXiaoHe intermediates, Frontiers in Pharmacology, 15, 1415951.
Wilczek, N., Brzyska, A., Bogucka, J., Sielwanowska, W., Żybowska, M., Piecewicz-Szczęsna, H., & Smoleń, A. (2023) The Impact of the War in Ukraine on the Epidemiological Situation of Tuberculosis in Europe, Journal of Clinical Medicine, 12(20), 6554.