© 2020 ЧЕКУРОВА Наталия Эрнстовна
(культуролог, путешественница; г. Рига: Латвия)
Текст поступил в редакцию МАиБ 20.04.2020 г.
… Раздавите ногой мышь — это будет равносильно землетрясению, которое исказит облик всей Земли, в корне изменит наши судьбы. Гибель одного пещерного человека — смерть миллиарда его потомков, задушенных во чреве. Может быть, Рим не появится на своих семи холмах. Европа навсегда останется глухим лесом, только в Азии расцветёт пышная жизнь. Наступите на мышь — и вы сокрушите пирамиды. Наступите на мышь — и вы оставите на Вечности вмятину величиной с Великий каньон. Не будет королевы Елизаветы, Вашингтон не перейдёт Делавер. Соединенные Штаты вообще не появятся. Так что будьте осторожны. Держитесь тропы. Никогда не сходите с неё!
Рэй Бредбери «И грянул гром…»
«Эффект бабочки» или принцип механистического детерминизма – термин закрепился после опубликования в 60-х годах научной работы Эдварда Лоренца под названием «Предсказуемость: может ли взмах крыльев бабочки в Бразилии вызвать торнадо в Техасе?» Перефразируя основоположника теории хаоса, это утверждение можно полноправно отнести к событиям, происходящим сегодня на нашей планете следующий вопрос: «Может ли летучая мышь в Китае вызвать обвал мировой экономики и глобальные изменения в мире?»
Абсурд, казалось бы, и тем не менее, то, что мы наблюдаем в наши дни, подводит нас к осознанию, что да, это возможно.
Теория хаоса гласит, что сложные системы чрезвычайно зависимы от первоначальных условий, и небольшие изменения в окружающей среде могут привести к непредсказуемым последствиям. События, произошедшие несколько месяцев назад в Китае, и чем это обернулось для мира, спустя всего три месяца, убедительно подтверждают эту теорию на практике.
Далее – моя авторская фиксация и анализ событий, участниками и наблюдателями которых мы все сейчас являемся.
* * *
Считаю, что мне посчастливилось оказаться сначала в Южной Азии, а затем в Европе во время незаурядных событий, происходящих на нашей планете в эти дни. Это – везение, которое можно, без преувеличения, пережить лишь раз в жизни, и оно случилось.
Итак, восстанавливая хронику того, что никогда доселе в мире не происходило, а именно «закрытия», возвращаюсь к тому дню, когда я приняла решение, несмотря на уже начавшиеся тогда в прессе разговоры об угрозе надвигающейся в мире пандемии, все-таки полететь в запланированное путешествие по Индии и Непалу.
Восьмого марта я благополучно приземлилась в Дели и сразу же стыковочным рейсом вылетела в Ришикеш, где должна была провести неделю у своего учителя йоги, совершенствуясь в практике. В аэропорту Дели было немного людей в масках, большинство же было без них, то есть все выглядело, как обычно. Тем не менее, я решила запастись, на всякий случай, этим средством «индивидуальной» защиты, поскольку в Москве перед вылетом в аптеке их просто физически не продавали, мотивируя, что на складах медицинских масок давно уже нет, все якобы скуплены Китаем. В аптеке, расположенной прямо в терминале делийского аэропорта, я купила себе маску, там даже был выбор «фасонов» и цветов.
Приземлившись в аэропорту Дерадуна, я удивилась спокойно расслабленной обстановке: там вообще ничто не напоминало о происходящем. В Ришикеше также все было как обычно, за исключением лишь одного: в эти дни там проходил международный фестиваль йоги, собравший в одном месте более пяти тысяч гостей и участников со всего мира. То есть иронией судьбы, прямо накануне свертывания стран в своих границах, изоляции всего и вся, в Ришикеше собралась достаточно представительная по числу участников всемирная «тусовка» йогов и йогинь. Слухи о заразившемся вирусом COVID-19 и, якобы, сбежавшем от местных властей, пытавшихся его изолировать, студенте из Японии уже облетела Ришикеш.
Нельзя сказать, что это известие сильно повлияло на привычный уклад жизни города во время фестиваля. По-прежнему толпы приезжих фланировали по центральному променаду Ришикеша, все уличные кафе были заполнены, так что свободный столик приходилось ждать, стоя в очереди на улице. Все объявленные ранее семинары и публичные выступления известных мастеров йоги, по-прежнему привлекали многочисленных неофитов и просто любопытствующих. Правда, к тому времени в местной прессе уже начали появляться сообщения об итальянской группе туристов, из восемнадцати человек которой шестнадцать оказались инфицированы вирусом COVID-19, и о заразившемся от них водителе автобуса, возившем их по Раджастану. Были и сообщения с Юга Индии, из штата Керала, где также появились первые заражённые из числа местных жителей, вернувшихся из Европы – работавших там по найму.
Обращает на себя внимание тот факт, что в эти дни все эти сообщения не вызывали у местных жителей никакого опасения и их отношение к приезжим, включая и итальянских туристов, оставалось доброжелательным. Спустя неделю после окончания курса йоги, я беспрепятственно вернулась на день в Дели, чтобы затем продолжить путешествие по намеченному маршруту. Единственным отличием была проверка при входе в гостиницу температуры у всех вновь прибывших, в остальном все было, как всегда. Правда, из отдельных штатов уже стали приходить более тревожные вести, в частности, из Раджастана и Кералы.
Гостиницы, где селилась та злополучная группа из Италии, закрыли на дезинфекцию и уже кое-где в местной прессе активно стала муссироваться тема, что источником заражения и переносчиками «смертоносного» вируса являются и сами европейцы, и европейские страны, как таковые, где были инфицированы местные мигранты, работавшие там по найму. Люди говорили об этом, но, скорее, как о чем-то далёком и происходящем не в их реальности. Особого страха никто не испытывал, и отношение персонала гостиниц к иностранным гостям, которые совершенно не утруждали себя никакими мерами предосторожности, включая ношение масок и перчаток, было не менее любезным, чем обычно. Тем не менее, скорость дальнейших событий, связанных с распространением COVID-19 и, главное, реакция других стран по введению строгих карантинных мер и самоизоляции, особенно Италии и Великобритании, включила цепной механизм: правительства других стран стали, одно за другим, вводить те же меры в своих странах. Индия пока на федеральном уровне никаких ограничений по-прежнему не вводила.
Это продолжалось вплоть до 13 марта, когда индийское правительство объявила об отмене всех ранее выданных виз и о запрете на въезд иностранных туристов. Ранее ничего не предвещало введение тех строжайших мер и полного «lockdown», который воцарился в стране с 24-го марта. Единственные меры, которые в те дни принимались правительствами отдельных штатов Индии, – это ввод ограничений на посещение именно иностранными туристами исторических и религиозно-культурных памятников; запрет стал распространяться и на действующие храмы. Появились сообщения о закрытии Тадж Махала и других объектов всемирного наследия.
Вспоминая в те дни разговоры с постояльцами гостиниц, слетевшихся в Индию из разных уголков планеты, могу сказать, что в целом все находились в недоумении по поводу масштабов «информационного психоза», охватившего все континенты разом. Обменивались новостями, полученными от родных и друзей о происходившем на их родине в эти дни. Анализируя услышанное, поражаешься повсеместно однотипной реакции людей. Евразия, Америка, Австралия и Новая Зеландия абсолютно идентично отреагировали на первые известия о возможном введении карантина. А именно: все бросились в магазины скупать консервы, крупы, соль, сахар, макаронные изделия и, что более всего поражает, – туалетную бумагу.
Я до сих пор задаюсь вопросом, почему туалетная бумага попала в список товаров первой необходимости? Правда, конечно, за исключением азиатских стран, где исторически в этих целях используется вода и левая рука. Почему это делают в России – ответ напрашивается сам собой: поскольку в советское время туалетная бумага всегда была в списке дефицита, возможно, «историческая» память, запечатленная в наших согражданах на «генном уровне», даёт о себе знать и в наши дни, когда все магазины завалены этой продукцией. Та же история с гречкой. Этот товар долгое время в СССР возглавлял список дефицита.
Но ведь ни в Европе, ни в Америке никогда не было проблемы отсутствия туалетной бумаги на полках магазинов.
Создаётся впечатление, что люди инстинктивно следовали каким-то паттернам.
Сейчас, спустя почти месяц, когда я оцениваю все происходившее со мной тогда в Индии, мне представляется, что я буквально «скользила» по гребню гигантской волны, накрывшей и затопившей мир цунами – «пандемией».
* * *
Итак, раннее утро 15 марта, я нахожусь в центральной Индии, в штате Махараштра, в городе Аурангабад. Ночью на телефон пришло сообщение от сына. Гласило оно буквально следующее: «Латвия закрывает границы в 00:00 часов 17 марта с одновременным закрытием аэропорта и прекращением всех авиаперелетов».
В момент, когда я прочитала сообщение, я собиралась на целый день в поездку в храмовый комплекс Эллоры. Машина была уже заказана, и отменить я её уже не могла. Далее все как будто происходило не со мной. Физически я находилась в центре индийского субконтинента, а мой мозг со скоростью компьютера просчитывал различные варианты ответа на вопрос: «Что делать?» Решение было найдено буквально за пару часов, пока я ехала до Эллоры, я уже созвонилась со своими индийскими друзьями, которые выкупили мне билет на вечерний рейс до Дели; одновременно сын успел купить мне новый билет до Москвы с вылетом в эту же ночь из Дели (старый невозможно было поменять) и ещё один билет на предпоследний рейс, вылетавший из Москвы в Ригу завтра днем, 16-го марта. Как показало ближайшее будущее, моё решение было единственно верным в той ситуации. Задержись я в Индии, я бы столкнулась с теми же трудностями, которые позже пережили мои соотечественники, не вернувшиеся в Латвию, в указанные правительством сроки. Дальнейшие события развивались, как в кадрах документальной кинохроники.
Я прилетела в Дели, ожидала свой вылет на Москву. В аэропорту была обычная суета и лишь часть людей стояла в очереди на регистрацию в масках, включая меня. Сидевшие за стойками регистрации сотрудники также были без масок, равно как и стюардессы нашего рейса Аэрофлота, которым я летела в Москву. Рейс был полным, в салоне не было ни одного свободного места; на 90% он был заполнен транзитными пассажирами, летевшими далее в Европу и по России. Лишь очень незначительная часть людей сидела в салоне в масках. Рейс прошёл в обычном режиме, и в назначенный час мы приземлились в терминале «D» аэропорта «Шереметьево» в Москве. К моему удивлению нас никто не проверял, не мерил температуру, и вообще в зале прилёта не было ни одного представителя службы контроля. Мы беспрепятственно забрали свой багаж с ленты и вышли на парковку.
Между моим прилётом в Москву и вылетом в Ригу у меня было лишь несколько часов. За это время нужно было доехать до дома, распаковать чемодан и собрать его заново, даже толком не понимая, насколько я лечу в Латвию, как долго продлится режим «чрезвычайной ситуации» там. В тот момент мне и в голову не могло прийти, что это может затянуться до середины лета, а может, как теперь показывают разворачивающиеся события в мире, и подольше.
Вылет в Ригу был из «Шереметьево», только из другого терминала – «С». Это был уже второй приезд в аэропорт в течение 5 часов. Ситуация кардинально не изменилась, в терминале сотрудники были без масок, и зал вылета был абсолютно пустым, практически все рейсы были отменены, за исключением нашего. В рижском аэропорту картина была идентичная московской. Нас никто не проверял, не мерил температуру, не брал подписку о нахождении дома в самоизоляции на 14-дневном карантине, как это описывалось в прессе: все пассажиры этого рейса беспрепятственно вышли на улицу и разъехались по домам.
* * *
Перед тем, как я начну описывать взглядом не стороннего наблюдателя, а участника событий, происходивших в те дни и по настоящий момент в Латвии, я вернусь к тому, как разворачивалась ситуации в Индии после моего отлёта из Дели 16-го марта.
Несколько моих друзей и знакомых остались в разных штатах Индии по весьма разнящимся причинам. Кто-то решил не возвращаться в Москву, поскольку планировал долгосрочное пребывание в Индии и был готов финансово обеспечить свое проживание там, кто-то, у кого обратный вылет был запланирован на середину апреля – май, решили просто посмотреть на развитие событий в уверенности, что тем или иным способом домой они все же вернутся, не в запланированные сроки, так позже.
То есть несмотря на то, что правительство Индии официально объявило о закрытии своих границ и приостановлении выдачи и аннуляции всех выданных виз, начиная с нуля часов 14-го марта, что само по себе уже было важным предзнаменованием, многие не восприняли это серьезно. Более того, когда федеральное правительство Индии и правительства штатов стали закрывать один за другим туристические объекты – исторические, культурные и религиозные – для посещения иностранцами, многие наши соотечественники по-прежнему не стремились вернуться на родину.
Когда же, наконец, 24-го марта в стране официально был объявлен «lockdown» и за этим последовали массовые выселения иностранцев из гостиниц и частного сектора, где они проживали, вот тогда-то началась массированная атака, особенно в российских интернет-ресурсах, на «агрессивное» поведение индийцев по отношению к «белым». Практически везде повторялись или пересказывались одни и те же истории «очевидцев» или тех, кто столкнулся с подобными проблемами. Хотя фактов абсолютно противоположного поведения среди местного населения по отношению к иностранцам было предостаточно, но те, кто писал об этом с уважением и благодарностью к местным жителям, были «заглушены» воплями «пострадавших». Таким образом, извечный вопрос: «Кто виноват?» в рамках происходящего обострился до предела и приобрёл планетарный размах.
Безусловно, в полуторамиллиардной Индии масса недостаточно образованных людей перевешивает в несколько раз количество, получивших образование. К первой категории относится не менее 60% населения. Поэтому, естественно, что информация о способах заражении вирусом COVID-19, в силу невежества, бедными слоями населения была истолкована превратно: любой белокожий «форена» стал для них синонимом опасности и распространителем смертельной болезни.
Страх вызвал агрессию, а ко всему еще добавилась и генная память «колониального» менталитета, таящая в своих глубинах столетиями копившуюся «неотмщенность». Спусковым крючком накопленных и не имевших практического выхода негативных человеческих эмоций в различных этносах оказался страх смерти. Пандемия обнажила и выявила скрытые, непроявленные в обыденной жизни глубинные человеческие эмоции, когда ввергла мир в состояние стресса.
* * *
Подобные же процессы проявления агрессии по отношению к «чужим», но лишь с противоположным знаком, происходили и в Европе. Но здесь «виновниками» стали туристы, прилетевшие сюда из Китая до момента закрытия границ Европейского союза.
Например, в Латвии, уже в феврале месяце, многие гостиницы отказывались селить у себя китайских туристов несмотря на то, что официально на то никакого запрета не было и у этих людей была подтверждена бронь. Китайские граждане переходили из гостиницы в гостиницу, но практически везде получали отказ. Хорошо, что хотя бы в одной рижской гостинице их расселили к огромной радости бедолаг.
Введенный с 13 марта правительством Латвии режим «Чрезвычайной ситуации» с самого начала не был столь жестким, как, например, в других европейских странах. Разрешалось свободное перемещение граждан внутри страны, не прекращал работу городской транспорт, продолжали работу практически все магазины и даже отдельные кафе и рестораны. Был введён лишь ограничительный режим на нахождение вместе не более двух человек и обязательное соблюдение дистанции два метра во всех общественных местах.
Рига опустела, но не так ошеломляюще, как другие европейские столицы. Люди в целом оказались дисциплинированными и стараются соблюдать введённые ограничения. Во всех общественных местах постоянно идёт голосовая информация на русском, латышском и английском языках о ненужности долгого нахождения там без особой необходимости. В солнечные дни парки и морское побережье наполняется прогуливающимися, но все стараются соблюдать требуемую дистанцию. Маски используются редко, однако во всех магазинах при входе в торговые залы расположены пластиковые емкости с дезинфекторами и одноразовые перчатки. Большинство жителей Риги, у кого была такая возможность, уехали за город и живут там на своих дачах или хуторах.
Подводя итог сказанному, можно констатировать, что в малочисленной и практически моноэтнической по своему составу стране – такой, как Латвия – ситуация по всем параметрам: и с медицинской точки зрения, и с точки зрения контроля правительственными структурами за соблюдением режима ЧС, изначально была организована системно и правильно.
Сейчас, пока в мире процесс развёртывания пандемии продолжается, мы можем лишь фиксировать события уже произошедшие и наблюдать за происходящими, лишний раз поражаясь, как неразумные действия одного индивида приводят к обвальному неконтролируемому потоку последствий.
Возвращаясь к весьма актуально звучащему сегодня названию рассказа Рэя Бредбери «И грянул гром…!», констатируем, что человечество «сошло с тропы» и «раздавило мышь». Наш мир «закрылся», а мы получили прекрасную возможность обдумать содеянное, и, хочется верить, у нас ещё есть время на изменение себя самих, своих мыслей и поступков, что мир снова откроется «после ремонта» обновлённым, и всё будет хорошо…